Миллионерша дослушивала оставленное ей на автоответчике сообщение и расплылась в улыбке. Ее настроение поднялось то ли из-за забавной интонации и приятного голоса Доктора, который умел взбодрить, то ли от того, что у нее наконец-то появится возможность по-настоящему забыть его.
Странно, сколько чувств и эмоций может причинить нам один лишь человек каким-то появлением, движением руки, взглядом. Мягкие пальцы способны как открыть бархатную коробочку с обручальным кольцом, так и плавно нажать на курок. А воспоминания? Невидимый для окружающих след, порой отражающийся во взгляде и походке. Кто-то летит, окрыленный высокими чувствами. А кому-то приходится ползти прикованным стыдом к сырому и холодному асфальту и мечтать о скорой гибели. Испытывать что-то одно, сосредотачиваться, искать выходы, лазейки и решения и в итоге отчаиваться.
Изящная брюнетка думала о лирическом конце с ударной дозой снотворного и вспоминала слова одного киноперсонажа: "...Самоубийство-не удел слабаков. Поверь мне, друг, оно требует неистового мужества..."
Но Эрика не собиралась умирать. Посмотрев в дальний угол кабинета, девушка направилась к широкому письменному столу с декоративными элементами из мареного дуба и неторопливо достала подарочную тетрадь с кожаной обложкой, вручную украшенной замысловатыми узорами руками пытливого бразильского мастера, который явно вкладывал душу в каждую созданную им вещицу.
Эрика заботливо провела пальцами по переплету и открыла первую страницу,ощутив себя героиней фильма, которая собирается перед исчезновением написать о себе правдивую историю и отдать ее нужным людям. Она не знала, чем закончится ее идея, как пройдет эксперимент, забудет ли она его или же наоборот будет мучиться сильнее. Эрика решила рассказать всю правду самой себе. Этим потертым страницам с эффектом старины, этой комнате, впитавшей в себя столько отчаяния.
В руках девушки дневным светом поблескивала именная гравировка подарочного паркера, которым был подписан ее первый в жизни договор.
Кисть плавно опустилась, и на бумаге появились вступительные слова ее такой короткой, но весомой истории запретного.
Возможно, эти строки переживут меня...
Вероятно, их никто не прочтет. Но я чувствую, что должна исповедоваться себе самой. В последний раз.
***
В назначенное время к кафе подъехало неприметное такси, из которого вышла женщина в черной дубленке и затемненных очках, что она неторопливо стянула и убрала в сумочку перед тем, как зайти в кафе. Эрика поправила волосы и, оглядев зал, наткнулась глазами на добродушную улыбку Доктора, жестом пригласившего к себе. Повесив дубленку на вешалку и плавно опустившись на диван, девушка облизала слегка обветрившиеся губы и улыбнулась:
- Я рада, что Вы взялись помочь мне, Доктор, - у Эрики было множество вопросов, но она не желала произвести впечатление ребенка, который перед прививкой докучает вопросами из разряда "а это больно?", - Тем более, Вы так быстро отозвались, признаться честно, я думала, что подобное создать столь быстро... Мягко сказать, невозможно. Хотя, уж не мне, далекой от науки, судить, - поправилась девушка, неловко отведя взгляд, поймав себя на легком волнении, порой проскальзывающем на глубине подсознания.
К столику подошла юная темнокожая официантка и протянула Эрике меню.
- Расскажите мне все об этом препарате, мистер Смит, - добавила Новэлл.

Отредактировано Erika Nowell (2013-02-15 01:03:20)

Эрика ненавязчиво рассматривала посетителей и неторопливо изучала меню, при этом внимательно слушая ученого:
- Как не помочь сестре по несчастью? - Доктор грустно улыбнулся и поймав удивленный взгляд Эрики, продолжил, -  Это длинная история, так что вкратце. У меня очень хорошая память. Мне нужно было кое-что забыть, и я сделал для себя лекарство. Но оно не подействовало, - Джон отвлекся, чтобы сделать заказ у подошедшей официантки, - здесь подают чудесный банановый пудинг, очень советую, - Доктор посмотрел в окно.
Эрика, немного сведя брови, внимательно посмотрела на ученого. Сколько тайн может скрывать в себе столь блистательный ум? Девушка размышляла над тем, правду ли он говорит ей. Блуднице не хотелось думать, что мистер Смит отозвался на мольбу Эрики о помощи лишь потому что та решила вложиться и/или по той причине, что миллионерша принадлежит Богу Обмана.
Тем не менее, ее просьба не осталась без ответа, разве это не главное?
- Банановый пудинг? - весело переспросила Эрика, - Я была бы не прочь попробовать, - она старательно прогоняла ненужные мысли.
- Несколько лет назад я разработал препарат, позволяющий вычеркнуть определенные воспоминания. Процесс действия сложен и не все компоненты разрешены к применению, - Джон слегка понизил голос, - но он относительно безопасен и надежен. Прежде чем Вы спросите – да, его испытывали на людях. Я принимал эти таблетки. Действие длилось только один день. Но с вами будет по другому, я уверен.
Эрика не видела смысла спрашивать "Почему?", так или иначе, ученому куда лучше знать. Она немного нахмурилась и кивнула:
- Я надеюсь, что со мной все будет иначе. Конечно, мое воображение сейчас нарисовала картины, которые знакомы каждому любителю кино-новинок или же комиксов - подопытный непримечательный человек лежит на столе или же в чем-то на подобии капсулы, и во все его группы мышц вводятся микроинъекции. Он извивается от боли и думает о своей цели, дабы как-то смягчить свои страдания - блудница вздрогнула, поправив упавшую на лицо прядь черных волос, - Но ведь Вы говорите про таблетки.
Официантка поставила перед Эрикой чай и пуддинг и, пожелав приятного аппетита, удалилась.
- Чтобы препарат подействовал, Вам нужно будет сосредоточиться на том, что Вы хотите забыть. Вспомнить все в деталях, вплоть до звуков и запахов. В тот момент, когда Вы будете сосредоточены на своих воспоминаниях, начнет действовать лекарство, и все нейронные связи в головном мозге начнут постепенно отмирать. Но! – Джон внимательно посмотрел на собеседницу, - могут быть побочные эффекты. Если Вы вдруг начнете вспоминать эту стертую информацию, придется ее восстановить, чтобы Вы не сошли с ума. Поэтому я и попросил Вас как-то задокументировать свои воспоминания. Надеюсь, Вы нашли способ, как это сделать?
Вот он, тот самый вопрос, - подумала женщина.
- Да, Джон... Я нашла способ, - Эрика взяла в руки сумку, аккуратным движением извлекая оттуда кожаный подарочный органайзер. Девушка на несколько секунд задержала его в своих руках, поджав губы. Столько сокровенного и личного было в этой исповеди, написанной от руки неторопливым почерком. На какую-то долю секунду блуднице стало жаль расставаться с такими воспоминаниями, но она была из тех, кто доводит начатое исключительно до конца. Эрика протянула письменную исповедь Доктору, который заботливо взял вещь в свои руки.
- В этом дневнике все, что я хотела забыть. Я решила записать воспоминания как книгу. Расписывала, дополняла.. В конце я вложила несколько статей с фотографиями. Не знаю, обязательно ли это, но лишним не будет, - она говорила неторопливым голосом, наполненным невесомой печалью, окутавшей отчаянием поникшие глаза женщины. Доктор внимательно посмотрел на нее и, казалось, в его взгляде промелькнуло искреннее сочувствие и понимание.
- Очень вкусный пуддинг, - улыбнулась Эрика, мгновенно повеселев, - Что ж, я хочу поскорее со всем этим покончить. Когда начнем эксперимент, Доктор? Если лекарство у Вас с собой, можем поехать ко мне.

Отредактировано Erika Nowell (2013-02-15 15:05:06)

Кажется, Эрика впервые предложила кому-то поехать к себе, не преследуя никаких интимный целей и даже не подумывая о банальном флирте.
- Наверное, так будет лучше. Все-таки быть на своей территории куда приятнее, чем в квартире почти незнакомого и слегка безумного человека, не правда ли? Мало ли что я решу испытать на Вас, пока Вы будете без сознания! – Джон легко рассмеялся, поднимаясь из-за стола, - Шучу. Идемте.
- Идемте, - мягко улыбнулась Эрика, расплатившись и кинув на официантку благосклонный взгляд.
Спустя несколько минут они поймали такси и сели на задние сидения. Девушка обратила внимание на то, что доктору явно было неудобно сидеть на месте, и ученый подтвердил ее догадки:
- Столько лет живу в Нью Йорке, а все никак не привыкну к вашим такси. Вот в Британии можно сесть напротив друг друга, спокойно вытянув ноги, а тут все… - Джон пытался пристроить левую ногу, обхватив ее руками и оглядывая салон в поисках подходящего для нее места, - неправильно, что ли. Да и руль не с той стороны.
- Здесь просто все по-другому, - добродушно рассмеялась девушка.
Ученый наконец-то удобно устроился, заметив, что девушка еле сдерживает улыбку. Смит казался ей весьма забавным. Наверное, ученым не привыкать к тому, что их считают чудоковатыми, но это эта странность придавала мужчине какую-то свою изюминку и особенность.
- Таблетки у меня с собой. Индивидуальная разработка дозы под Ваши параметры.Вес около 60-ти килограмм. Ростом Вы ниже меня, но не на много – 173-176?
- Пятьдесят восемь, вообще-то, - с улыбкой поправила девушка.
Доктор улыбнулся и достал из кармана пальто небольшую коробку для мятных конфет с изображением Британского флага и королевы на нем.
- God save the Queen – отличная песня, знаете ли.
Эрика мгновенно стала серьезней и сосредоточенней. Ее взгляд устремился на две таблетки, который достал док. Одна из них была красной, а другая - синей.
Что-то мне это напоминает... - нахмурилась девушка.
Эрика не заметила,как они уже оказались у нее дома.
- Не поздно отказаться. Потом пути назад не будет. Примешь синюю таблетку – и сказке конец. Ты проснешься в своей постели и поймешь, что это лишь сон. – блудница смотрела на него весьма удивленным взглядом, который пытался быть сосредоточенным, она не могла понять, то, что говорит ей сейчас ученый - очень серьезно или это очень смешно? Джон еле сдерживал подступающий смех при виде выражения лица Эрики, - Примешь красную таблетку – войдешь в страну чудес. Я покажу тебе, глубока ли кроличья нора, - и не удержав улыбки, добавил, - Ну так что – красная или синяя?
- А почему красная и синяя? А я? А? - удивленно спросила Эрика, запутавшись в мыслях, - Ну вас! Это ведь то, что Вы вот сейчас сказали, - она жестикулировала, пытавшись вспомнить что-то, - Это же из "Матрицы"? - она весело погрозила пальцем и рассмеялась, - Ай-яй, Доктор!
- А какие примерно могут быть побочные эффекты? - вкрадчиво поинтересовалась девушка, - Вы уж настройте меня морально, - нервно хихикнула Эрика, прекрасно понимая, что правду она может и не услышать, получив взамен улыбку или расплывчатый ответ.

Отредактировано Erika Nowell (2013-02-18 00:18:48)

Они стояли посреди просторнейшего зала, соединенного аркой, выложенной камнем, с кухней-столовой. После смерти родителей здесь было переделано практически все, начиная с ванной, заканчивая каждый гардеробом, которых на этой вилле было три - у входа (для гостей), на втором этаже около кабинета отца и на третьем около комнаты матери - самая просторная гардеробная, в которой всегда стояло несколько манекенов и с полочек сверкали многочисленные пары туфелек и аксессуары.
Да, слишком многое изменилось за это время, - подумала девушка.
-«Матрица», да. Старый, но хороший фильм. Красная и синяя потому, что… - ученный прыснул от смеха, - я не мог удержаться! Такая возможность подшутить выпадает не часто, - поймав на себе укоризненный взгляд Эрики, доктор поспешил поправиться. – Таблетки настоящие. Просто я покрыл их разноцветной глазурью, чтобы хоть немного Вас развеселить. Мне смех всегда помогает в трудные минуты. Почти всегда.
Эрика искренне улыбнулась и встала,опираясь на диван:
- Это хорошо, Док. Знаете, Вы рушите все мои стереотипы об ученых, потому то уж кому, но мне всю жизнь думалось, что ученые такие, ну... - она поймала на себя заинтересованный взгляд Джона, - Ну, я думала, что Вы все занудные, седые и невысокие, - девушка прыснула со смеху, прикрыв рот ладошкой, - Извините, Доктор, за мои глупые стереотипные мысли- хихикнула та.
- Так да, что там про побочные эффекты?
-На счет побочных эффектов..., - сказал Доктор, заглядывая в соседнюю комнату, - будет кружиться голова и слегка подташнивать, - Джон прошел мимо Эрики, остановившись у большого окна, - Препарат смешан со снотворным, но Вы уснете не сразу. И пока будете засыпать, возможны галлюцинации. И во время сна у Вам могут быть беспокойные сновидения, навязанные уходящими образами, - увидев обеспокоенное выражение лица Эрики, Джон подошел и взял е за руку, - Не волнуйтесь, я все время буду рядом. А пока Вам стоит подготовиться к «лечебной процедуре». Ну я не знаю, - Доктор развел руками. – принять душ, переодеться, в общем все, что сочтете нужным.
Она задумчиво опустила взгляд, закусив губу.
Да уж, не хватало мне, чтобы ты еще и снился... Я и без того заполняла все свои мысли тобой и даже, о боже, Я и не могла сосредоточиться на работе... Ужас.
Доктор на минуту отошел, пройдясь по этажу. Да, чтобы изучить этот дом, не хватит и часа. Чего только стоит стрельбище на минус втором этаже и творческая мастерская на минус первом. В итоге складывалось, что Эрика живет в пятиэтажной вилле - этого было и много, и мало одновременно, как бы странно не звучало вышесказанное.
- Ах да, чуть не забыл!, - Джон высунул голову из проема двери и слегка улыбнулся, - Вы проспите около 30 часов. Плюс минус парочка, - ученный наклонял голову то в одну сторону, то в другую, - Так что перед тем, как принять таблетки, покажите мне, где у Вас кухня!
- Ой, я должна утроить Вам экскурсию, - весело пожала плечами девушка, на секунду повернувшись в профиль, - Что ж, - она хлопнула в ладоши и указала правой рукой в сторону кухни, - Вот там обычно распаковывается и приготавливается пища, - весело улыбнулась Эрика. Рядом с ученым она начинала оживать, постепенно замечая, как ее маска серьезности и расчетливости куда-то пропадает. Она была хамелеоном. И, ощутив, что рядом с Джоном ей не стоит включать свой деловой образ, расслабилась, - Так-с, - она подошла к Доктору и осматривала дом, периодически переступая с одной ноги на другую, зависая в воздухе, - Вон там вот Вы видите лифт. На втором этаже несколько спален, еще зал, бильярдная, на третьем этаже - комната для покера, небольшая спортивная комната, мой личный кабинет, гардероб и еще спальня. На крыше - бассейн. Ах да, туалет и ванная есть на каждом этаже, как и мини-бар, - сверкнула глазами Эрика, - Там Вы найдете напиток на любой вкус. Если что, винный погреб на минус первом этаже, как и моя скромная творческая мастерская, точнее,она не моя, моей мамы, она была дизайнером, ну я только иногда могу придумать что-то толковое. Эх,совсем цифры и графики вытеснили из меня артистку, - тараторила девушка, словив на себе добродушную улыбку Джона и грустно выдохнув на последней фразе, - Знаете, в детстве я ходила в музыкальную школу, играла на одном музыкальном инструменте, - сдавленно хихикнула миллионерша, - Что ж, в принципе, я готова, только бы выпила немного в качестве успокоительного, если, конечно, Ваши таблетки совместимы с алкоголем.
Эрика и Доктор уже стояли на кухне, и мужчина наблюдал за порхающей туда-сюда девушкой,которая,открывая и закрывая шкафчики кухонного гарнитура, что-то отчаянно искала.
- Ой, оно же в мини - баре, - стукнула себя по лбу мессалина, - Сейчас! - она беззвучно упорхнула, оставив за собой шлейф цветочных духов с нотками сирени и болгарской розы. Девушка пахла весной.
Спустя примерно пятнадцать секунд она вернулась с бутылкой виски в руках и весело потрясла ей, улыбнувшись Джону:
- Это моя прелесть! - гордо изрекла блудница, открыв Macallan 1947, - Шотландский! Так как ячмень сушили для него в торфяном дыму, вкус немного копченый, - девушка достала из шкафчика два бокала, - Вы ведь выпьете? Почти семь тысяч долларов за бутылку - не отказывайтесь попробовать, - улыбалась Новэлл.
Спустя минуту, она, посерьезнев и вновь погрузившись в какие-то раздумия, тихо спросила:
- А что Вы так хотели забыть, Доктор?

Мисс Новэлл пожалела о том, что задала столь личный вопрос и была готова к любой реакции. Она не любила, когда лезут в ее душу, но порой сама заходила на чужое личное пространство.
- Простите, но я никому не доверяю свои мысли. Если я Вам это расскажу, то мне придется заставить Вас забыть это, - серьезно сказал Джон, прожигая взглядом Эрику. Девушка невольно съежилась и виновато отвела взгляд, - например, дать еще одну дозу Реткона, чтобы Вы забыли последний час своей жизни и наш разговор.
- Простите, - тихо произнесла девушка, глотнув еще алкогольного напитка, - Порой мой язык становится моим врагом. Мне не стоило.
Доктор тихо хмыкнул, посмотрев на нее как на нашкодившего младенца и продолжил:
- С учетом дозы лекарства, которую Вы собираетесь принять чтобы забыть одного человека, вторая доза может оказаться смертельной, - Доктор крутил в руках бокал, наблюдая за янтарной жидкостью внутри него, -  Да и выпитый виски не добавляет Вам шансов проснуться через двое суток. А мне очень не хотелось бы терять такую милую и привлекательную девушку, как Вы.
Эрика попыталась искренне улыбнуться, но получилось как-то хищно.
- Да, - кивнула блудница, осознав, что это единственное, что у нее было в это время в мыслях. Она не знала, что сказать.
Ученый улыбнулся и негромко добавил:
- Но чтобы порадовать Вас немного, могу сказать – если мне когда-нибудь захочется что-то забыть, свой дневник я доверю Вам.
Девушка печально посмотрела на мужчину:
- Спасибо... - она отвела глаза в сторону стоявшего на столе бокала с напитком.
В воздухе повисла грусть и одиночество.
"У меня много пороков, Эрика. Ностальгия не в их числе" - его слова всколыхнули сознание вместе со звуком хлопка ладошей ученого, который неожиданно повеселел.
Он достал органайзер, заботливо проведя по нему рукой. Эрика, затаив дыхание, наблюдала за своей памятью, к которой прикасались мужские руки. Предпринимательница, светская львица - у нее было много званий, к которым недавно еще добавилось "блудница". Но никто не думал, что в первую очередь она - женщина. Одиночка, которая подвергалась как осуждению, так и похвале. За ее шагами следили, на нее смотрели и с обожанием, и с отвращением. Можно было лишь с уверенностью заявить, что этот человек не умел оставлять к себе равнодушным.
- Ну что, оставим темные и странные воспоминания в прошлом и устремимся в светлое будущее, - Доктор подошел к Эрике, и приобняв ее за талии и сдерживая смех, произнес, - А теперь покажи мне свою спальню!
Девушка смущенно хихикнула, немного покраснев:
- Ох уж эти фразочки, - рассмеялась женщина, посмотрев в сторону лифта и указав на него рукой. Она весело порхнула к прозрачной кабине, нажав на кнопку вызова. Спустя несколько секунд с третьего этажа спустился "транспорт", бесшумно открыв двери. Ученый и блудница бога пожаловали внутрь.
- Я сначала хотела, чтобы тут еще играла какая-нибудь хорошая музыка, что-нибудь вроде Aerosmith - Cryin`. Но потом решила, что ехать в любом случае мало и все равно до соло-партии не дойдет, - прыснула со смеху девушка.
Они вышли на третьем этаже, пройдя по просторному коридору мимо приоткрытой двери в покерную комнату и, повернув направо, вышли в спальню Эрики. В которую она из принципа не пускала ни кого из мужчин. Но ведь сегодня был весьма особенный случай, верно? Не каждый день тебе стирают память.
Светлая комната в мягких тонах, просторная двуспальная кровать с большими мягкими подушками, овальное зеркало, шкаф и окно в пол, сквозь которое помещение наполнялось дневным светом. Это была одна из нескольких комнат, которые еще ни разу не подвергались ремонту после того печального события, давно канувшего в прошлом. Странно. Она могла выпить эти таблетки, дабы забыть о смерти родных, но выбрала какой-то там небольшой отрывок времени с одним мужчиной, который все испортил.

- Вот, - тихо произнесла Эрика, разведя руками, - Это моя спальня. Она, конечно, не супершикарная и не по последним пискам моды, но мне здесь...уютно. Что ж, Доктор! Вы первый мужчина, которого я сюда привела, - рассмеялась девушка, плюхнувшись на кровать и уставившись в потолок, - Мне хочется верить, что я не буду вести себя глупо после того, как Ваше лекарство подействует, - она приподняла голову, посмотрев на Джона глазами, полными блеска и предвкушения новых ощущений.
Может, я даже стану лучше?
- Давайте Ваши таблетки! - торжественно изрекла девушка, присев и протянув ладонь к доктору, - Кстати, Вы можете занять любую понравившуюся Вам спальню!
Эрика вдохнула воздуха, приготовившись вспомнить то, что она так старательно пытается забыть.

Отредактировано Erika Nowell (2013-02-21 21:37:19)

- В этой спальне сегодня я формально не мужчина. Я Доктор, а Вы – моя пациентка. – Джон улыбнулся, присаживаясь на кровать рядом с Эрикой, - И кому Вы говорите про глупое поведение? Вам до меня еще далеко, так что не стоит беспокоиться, - ученый накрыл руку девушки своей и слегка улыбнулся. Эрика поймала его взгляд и устало выдохнула. Она чувствовала, что он прекрасно понимает ее, ощущала тепло и заботу от этого человека - как раз то, что так часто не хватает людям.
- Знаете, Док. Я хочу сказать "спасибо", - девушка затаила дыхания, чувствуя, как показные улыбки и смешки ушли за кулисы, ожидая своего не скорого выхода, - Мне жутко одиноко во всей этой роскоши, хоть и звучит странно, но мне попросту нечего делать. У многих моих ровесниц уже есть женихи или хотя бы постоянные партнеры. А я даже толком - то и не знаю, что такое взаимное чувство. Видимо, в моей жизни появилось что-то...Что-то способное затронуть душу, - блудница не узнавала себя, в ее голосе, который умело ораторствовал для широкой публики, слышалась дрожь, - Ведь почти каждый когда-то влюблялся и... Вот скажите мне, - обратилась Эрика, внимательно смотря в глаза мужчине, - Почему происходят все эти ошибки? Почему нельзя так, чтобы встретил человека и раз - любовь и на всю жизнь. И все трудности ты переживаешь вместе с ним в абсолютной уверенности что тебя не оставят тогда, когда ты больше всего будешь в нем нуждаться? - она была на грани.
Еще полминуты подобных исповедей, и я заплачу! Так нельзя! - Эрика отвернулась не несколько секунд, задержав дыхание и посмотрев в потолок, не позволяя слезам подступить. Когда девушка вновь посмотрела на Доктора, в его руках уже были таблетки. Совсем небольшие, но способные на столь значимую вещь! Возможно, люди были бы куда более счастливее, если бы смогли запросто забыть ненужное...
Ее лицо озарилось жаждой и испугом одновременно. А вдруг, она пожалеет об этом? Будет корить себя? Хотя вряд ли, ведь в памяти уже не останется и следа от тех ядовитых событий. Но ничто, как говорится, не уходит бесследно.
- Не поздно отказаться, подумайте, - заметил Джон.
- Нет, - она медленно тянула руки к таблеткам, - Я буду идти до конца.
Но что это? Просто вжившийся жизненный принцип или искреннее желание?
Нет, с таким жить мне не нужно... Не хочу, не надо, надоело! Забуду! Мне предоставляется уникальный шанс, и я не упущу его.
Она помотала головой на вопрошающий взгляд мистера Смита и проглотила таблетки.
Вот так просто...
- У Вам есть пять минут, мисс Новэлл, прежде чем вы уснете. Поэтому забирайтесь под одеяло, устраивайте голову удобнее на подушке и готовьтесь к путешествия в царство Морфея.
- Знаете, Док, когда Вы говорите, Вам хочется верить, - Эрика зевнула, неторопливо отодвинув мягкое одеяло и забравшись под него.
Он удалился на пару минут, принеся стакан воды. На какое - то мгновение блуднице показалось, что она попросту боится быть наедине с собственными мыслями. С другой стороны, это не мешало ей жить последние двадцать шесть лет.
-Может, сейчас время передумать? Вдруг, это шанс отложить таблетки? Ведь иначе не выйдет...
-Нет. Прочь эти мысли.
Девушка поспешно сделала несколько глотков, потянув стакан Джону.
- Я все время буду рядом, не волнуйтесь. У меня есть медицинское образование, - улыбнулся Доктор.
Девушка ответила ему легкой улыбкой и кивком. Тишина, повисшая в помещении, манила за собой в небытие.
Вот оно...началось...
- Вы напоминаете мне моего отца... - тихо произнесла девушка, - Я бы так многое отдала за встречу с ним... - шепотом добавила Эрика, закрывая глаза и растворяясь в теплом невесомом ветерке, который медленно развевал языки пламени упавшего самолета, догоравшего за спиной мисс Новэлл и Вэла Шонка, спокойно удаляющихся по пляжу с места крушения железной птицы. Миллиордер, мягко приобняв брюнетку, удалялся с ней на противоположный берег острова, поглощаемого медленно наступающей ночью. Она погрузилась в свои воспоминания, оставленные в тетради в кожаной обложке. Эрика последний раз переживала пройденное, погрузившись в события и вновь ощутив себя посреди великолепия нахлынувших чувств и эмоций.
...Девушка искренне улыбнулась, надеяться на откровенное признание было не в ее стиле. Она слегка пинала песок перед собой, и тот исчезал в легких порывах теплого ветра, развевающего волосы. Окружающая гармония навевала вдохновение и новые неизведанные доселе чувства. Двое удалялись от места катастрофы и уже сами звуки неприятного события были где-то в глубине, далеко позади. Она не погружалась в мысли, ведь иначе  обнаружила бы там куда больше монстров, чем ожидалось.
   С одной стороны, блудница была готова кинуться в бездну чувств, но с другой -  боялась рисковать жизнью. Не своей, а жизнью Андрея - ведь именно так на самом деле зовут Вэла. Эрика вспомнила одну песню, в которой девушка тихим голосом напевала под музыку фортепиано: "Любви моей ты боялся зря, не так я страшно люблю. Мне было довольно видеть тебя - встречать улыбку твою. И если ты уходил к другой или просто был неизвестно где, мне было довольно того, что плащ твой висел на гвозде..."
Теперь они были уже далеко от горящего самолета. И Вэлу не хотелось больше делать ни шагу. Сейчас он готов был бы стать  героем фильма, со стандартным концом. Только в фильмах героев потом не казнили, а Вэлу...Ему пришлось остаться самим собой.
Он сел на песок и решительно заявил:
- Я больше никуда не пойду, я устал.
Мужчина потянул Эрику за руку, так чтобы девушка наклонилась к нему, затем подцепил ее ногу своей, заставляя упасть на песок рядом с ним.
- Все, лежи здесь, - он улыбнулся, проводя рукой по ее волосам, - Какого черта, Эрика, какого черта, я не встретил тебя на полгода раньше?
Воздух здесь уже не был таким теплым, а от океана все сильнее веяло прохладой, и только песок все еще оставался горячим.
Вэл точно знал, что как только они вернуться на обитаемую землю, он пойдет в бар или ресторан, куда-нибудь, где найдет свое "очередное приятное времяпровождение", знал, что Эрика никогда не будет ему принадлежать, знал, что ничего нет и быть не может. Он был реалистом.
- Вот уж не думала, что когда-нибудь полечу в самолете второго класса, потерплю крушение и буду спасена человеком, которого при всех обхамила, - девушка ухмыльнулась, скрестив руки на своих согнутых коленях и подсев к Вэлу так близко, чтобы ощущать тепло его тела, - На самом деле странно, что будучи из одной сферы, мы не сталкивались. Хотя, у нас же разные отрасли, но все равно...мало ли. И это, в самолете я лгала, просто будучи злой могу наговорить того, что никогда и не думала. Осуждать других - не мое, если бы я была близка к идеалу...Может быть, тогда бы и осуждала кого-то. Хотя, может я просто пытаюсь искупить свои грехи ведь так близко к смерти, как сегодня, мне еще быть не приходилось - девушка облокотилась на мужчину и, прикрыв глаза, прильнула лицом к его груди и прислушалась к звуку сердца.
- Да нет. Ты все правильно сказала, тогда в самолете. Я не отрицаю этого, а при других обстоятельствах даже спорить не стал бы. Я просто зол был, ну за то что ты отвлекла меня... Я просто привык так, я привык мстить за все. За каждый неправильный взгляд в мою сторону, за каждое слово, которое мне не понравилось, привык убивать, если кто-то делает хоть что-то, выбивающееся из моего плана, - Вэлу нравилось ощущать тепло ее тела. - Я тут подумал, хорошо, что мы никогда не будем вместе. Просто... Я же полигамный, до ужаса. И никогда не хранил бы никому верность. Как бы сильно я не... - он сделал паузу, подбирая такое слово, которым можно было бы заменить простое "любил", - был привязан к человеку, я всегда буду уходить, возвращаться и снова уходить. Это моя модель поведения. Ты же с ним не нуждаешься больше ни в ком, но вот его нет рядом и ты со мной. Ты бы изменила ему, не раздумывая, будь у тебя такая возможность. Мы слишком одинаковые, Эрика... Но я знаю главное отличие. У меня была бы возможность изменять, и я бы совершенно точно ей воспользовался.
- И тогда в самолете не прав был я, - заключил Вэл.
Это была его своеобразная исповедь. Он ни одной из своих девушек не стал бы заявлять прямо о том, что никогда не будет верным. Но с Эрикой Вэл был честен.
- Знаешь, когда я стала блудницей, то мысли об измене в моей голове даже не собирались появляться.  Да и какая идиотка решится изменить  БОГУ, - думала я,- девушка тяжело вздохнула, - Вот глупая, так же и знала, что по закону подлости стоит начать принадлежать одному человеку, точнее Богу, как появится тот, которого я вдруг начну лю.., - Эрика осеклась, - …хотеть видеть рядом. Что я такого натворила в своей прошлой жизни, а? – риторический вопрос, молчание, продолжение, - Я хочу искупаться, вода смывает напряжение, вроде как. Говорят, - девушка встала, не показывая своего лица, по которому беззвучно катились слезы. Эрика зашла в воду по колено, освещаемая лунным светом и, умывшись теплой океанской водой, обернулась к мужчине.
Андрей так и не встал с песка, наблюдая за девушкой, зашедшей в воду.
- Глупо строить иллюзии относительно меня, Эрика, - Вэл говорил тихо, но точно знал, что его услышат. - Знаешь, мне кажется, если он получит то, чего хочет, вы никогда уже не будете ни в чем нуждаться. Он может это обещать, а я не могу обещать, что завтра проснусь.
Вэл знал, что говорил вещи, которые будут ей неприятны. Но меньше всего мужчина хотел, казаться тем, кем не был и никогда уже не сможет быть. Он надеялся на понимание с ее стороны, на то, что Эрика сможет принять его правду. И все-таки она, в первую очередь, была девушкой и только потом успешным предпринимателем, неглупым журналистом. Этого Вэл не учел.
Он встал и подошел туда, где песок был мокрым, позволил волнам ласково облизывать ступни.
- Иди сюда, - Вэл махнул рукой, подзывая девушку к себе, -Я не хочу джинсы мочить.
- Какие мы нежные, - улыбнулась Эрика, неторопливо приблизившись к мужчине - И что же теперь делать?
Казалось, что девушка не обратила внимания на его слова, она просто наслаждалась моментом, словно они вдвоем приехали сюда отдыхать. Возможно, кто-то сочтет их сумасшедшими, ведь разве нормальный человек после такого станет гулять по берегу и улыбаться? Но Эрика не считала себя из числа тех самых "нормальных" людей. Она обняла Вэла очень нежно, на волосах девушки поблескивали капли воды, ее ноги были мокрые, а на глазах не осталось ни следа от слез. Эта девушка умела абстрагироваться.
- Ты можешь со мной купаться, сам же знаешь выход - протянула та..
- Это было бы слишком просто, - он притянул девушку к себе, - так же просто, как поцеловать тебя сейчас.
Вэл отпустил девушку, сделал несколько шагов назад, а когда почувствовал сухой песок под ногами, снова сел. Это было своеобразной игрой, попыткой вынудить Эрику первой сделать шаг навстречу. Обычно, он использовал совершенно другую тактику, но в этой конкретной ситуации, Шонк не хотел бы выступать в роли коварного соблазнителя, хотя и бы не против соблазниться сам.
    Она ощущала на себе его выжидающий дальнейших действий взгляд. Эрика, склонив голову на правое плечо, молчаливо улыбалась своей белоснежной улыбкой и, сев на сидящего на песке мужчину сверху, приблизилась к его лицу максимально близко. Она ничего не сказала, взглянула в глаза Вэлу и поцеловала его. Вокруг не было никого. Эрика не знала, последний ли это их поцелуй. Ее волновало не то, вернутся ли они домой, а то, как бы не причинить ему боль, ведь так или иначе однажды им придется сказать друг другу: "Так больше нельзя, так только хуже", хотя...
Девушка облокотила Вэла на песок, она нависла над ним на несколько секунд и продолжила целовать - настойчиво, глубоко. Ее ладони гуляли по его телу а тихоокеанский ветер казался весьма прохладным относительно разогревающейся девушки. Хотя, возможно, он нарочито охлаждал ее пыл...
Но об этом сейчас никто не задумывался.
   Девушка целовала его настойчиво, будто требуя продолжения. Но оба прекрасно знали - ничего не может быть. Что ж, мучить самого себя Вэлу нравилось. Это помогало ему чувствовать себя живым. Эрика заставила Вэла облокотиться на песок.
    Вэл не хотел останавливаться, ему нравилось ощущать ее руки на своем теле, нравилось, когда волосы девушки падали ему на лицо.
    Он на мгновение оторвался от ее губ. В глазах девушки играл озорной огонек. Он машинально улыбнулся, откидывая ее волосы назад. Теперь уже Вэл целовал Эрику. Ему было хорошо сейчас. Нравилось ощущать ту тонкую грань, которую невозможно было переступить. Вэл опускался ниже, теперь он целовал ее шею, позволяя девушке руками блуждать по своему телу.
- Мне нравится, когда ты так делаешь, -  сказал Вэл, на секунду оторвавшись от нее. Но получилось неразборчиво, а последнее слово он говорил, когда снова целовал Эрику.
    Что он имел в виду? Вэлу нравилось, что Эрика снова сделала первый шаг, что ему снова удалось остаться "невиновным". Это была игра, которую он снова выиграл.
    По привычке рука Вэла потянулась к застежке ее купальника, но он остановился, не успев начать.
    Дыхание перехватывало, это были новые ощущения. Не та аккуратность и нежность, что проскальзывала в их прикосновениях в том самом отеле, но жар и тонкая грань. Они были уже далеко не подростками и знали, что делают. Шонк и Новэлл были, похоже, единственными на этом острове, кому было плевать на недавнюю катастрофу, на горящий самолет, на вещи, что там остались. Они просто лежали на песке и ходили по грани, так и не переступив ее. Иногда они просто отрывались друг от друга и смотрели в глаза, что-то говорили и затем вновь продолжали целоваться, опьяненные друг другом, опьяненные прикосновениями тел. Что-то Эрике подсказывало, что больше такого не будет.Не будет такого адреналина и жажды друг друга. Что-то в их взаимоотношениях толкнется в сторону холода. Не сейчас, но скоро.
    А возможно, они просто долго не увидятся.
    Внутри Эрики загорался огонь. Она то слегка откидывала голову, когда Вэл целовал ей шею, то сильней прижималась к его телу. Спустя какое-то время они просто сидели и о чем-то разговаривали, а затем просто уснули под покрывалом ночного неба...

Воспоминания, сны и рой мыслей, пронизывавший до самого дна бездны. Девушка, поглощенная своими яркими снами из мозаики прошлого, погрузилась в фазу быстрого сна, быстро двигая глазницами и иногда судорожно дергая рукой, словно стараясь прикрыть лицо от какой-то невидимой опасности. Пробуждение близилось. Самый темный час - перед рассветом.

...В этом, наверное, и состояло их главное отличие. Вэл мог простить себе любимому, что угодно. Он убивал часто и, если честно, не всегда по делу. Но ни разу не жалел о совершенном.
- Эрика, не думай, что люди, подстроившие эту авиакатастрофу, сделали нечто подобное лишь однажды. Относись проще, они в любом случае заслуживали смерти, - вероятно, это звучало максимально цинично, зато честно, Вэл говорил то, что думал, - Как заслуживает ее половина земного шара.
- У меня руки в разы грязнее твоих. Начнем с того, что мама выбрала для меня имя Андрей. Знаешь, сколько пришлось заплатить, чтобы об этом никто не узнал? - усмехнулся мужчина, - Семь лет назад я перешел дорогу очень влиятельному человеку, сейчас о мертв, к слову. Я переспал с его дочерью, милая девушка хранила невинность для своего единственного, а тут я... развлекался, в общем, она залетела. Ее отец ясно дал мне понять, что заставит жениться, - Вэл, продолжая одной рукой обнимать Эрику, сделал пару глотков прямо из горла, - он был в разы влиятельнее меня, но сейчас он бы, конечно, спасовал мне угрожать. А тогда он указал мне мое место. О, юношеское самолюбие,  впрочем, сейчас я бы поступил так же. Я заплатил нужным людям, и вот Андрея Фешина больше не существует, по официальной версии - застрелился. Девушка потом успешно вышла замуж, родила и сейчас у нее все неплохо. Мы даже виделись с ней около двух лет назад, я и ей заплатил за молчание. Но после того, как я обжился в США, мое задетое самолюбие требовало мести. Того самого влиятельного человека я убил перочинным ножом около пяти лет назад. Теперь ты можешь и меня ненавидеть.
    Многим кажется, что они слишком плохи для того, чтобы испытывать что-то настоящее и слишком равнодушны ко всему для того, чтобы что-либо исправить. Кто-то карает себя чуть ли не всю жизнь, а кому-то попросту плевать на содеянное. Говорят, что за жестокими поступками стоят давние, а порой даже детски обиды. Долгое врем Эрике казалось, что за ее спиной шлейф мертвых душ. Нет, не тех, что прожигают свое сердце клубной жизнью, но тех, для кого она выбрала смерть от руки прекрасной женщины.
    Она затаила дыхание, выслушивая Вэла. Когда он начал говорить, девушка то смотрела на него влажными от слез глазами, то наливала еще "старого доброго Джонни". Эрика была уже достаточно пьяна, точнее, она была абсолютно расслабленна. Услышанное повествование шокировало девушку, он говорил об убийствах непринужденно, однако это ничуть не отталкивало блудницу Локи...
    На лице Эрики, чьи щеки еще блестели от слез, появилась легкая улыбка.
- Ты плохой. И я плохая, - хихикнула та, - Мы плохи-и-ие! - она обняла Вэла, уткнувшись ему в плечо, - Мне стало легче. Ты только не убивайте меня, мистер Шонк, умею хранить секреты!
- А знаешь, что обычно делают плохие люди? - усмехнулся Вэл. - Плохие люди совершают плохие поступки.
   Вэл рассмеялся, поражаясь тому, как это было глупо. Он ненавидел ситуации, когда нечего говорить. Сейчас все было по-другому, исходя из общечеловеческой логики после таких разговоров все в жизни должно резко поменяться. В фильмах после таких сцен герои женятся и рожают детей. В жизни отношения просто меняются либо в лучшую, либо в худшую, что вероятнее, сторону. Вэл знал, что у них с Эрикой просто не могло ничего поменяться. Мужчина был совершенно уверен, что не женится никогда, относиться к человеку  лучше, чем сейчас к Эрике, он просто не умел, а портить отношения с блудницей Бога Обмана просто неразумно. Поэтому именно сейчас нужно было сказать что-то очень правильное. Но Вэл не умел говорить правильные вещи, точно так же, как не умел во время останавливаться.
Он откинул волосы Эрики от лица, притянул девушку к себе и поцеловал....

   По телу спящей красавицы пошла холодная дрожь и сознание пронзили раздирающие ледяные осколки, сдавливающие легкие иллюзорными препятствиями. Эрика дернулась, открыв глаза и резко зажмурившись от неприятного покалывания.  В комнате было темно, лишь очертания предметов освещались светом выросшей на ночном небосводе Луны. Равнодушная мебель, высокое окно, белое мягкое одеяло, которое она сильно сжала в левой руке и резкий звучный выдох, нарушивший тишину. Изображение скакало в глазах миллионерши, безуспешно пытающейся сфокусироваться на отдельных предметах. Пустота, возникшая в мыслях, ударила сжимающейся болью по сердцу, уходя судорогой в правую руку, которую держал Доктор.
Девушка, растерянно посмотрев на него и дико сильно сжав руку, упала с кровати, взявшись за горло.
- Доктор! - тихо прохрипела девушка, взявшись за голову и сжавшись на полу в комок.
Ей чудилась суматоха и мысли, витавшие в воздухе и пускающие тонкие иглы под ногти. Эрика ощущала своим телом прикосновения, какие-то слова, проваливавшиеся в пустоте. Новэлл думала, что безмерно пьяна, но похмелье, помнится, никогда не проходило столь...
...Мучительно
Она цеплялась пальцами за ближайшие предметы, не в состоянии адекватно реагировать, испуганно глядела по сторонам, путалась в своих мыслях и беззвучно заплакала, обняв доктора. Девушка искренне надеялась заглушить боль хоть чем-то:
- Они умерли...Их нет, давно нет, почему я? Со мной! Нельзя так! Несправедливо... - шептала девушка в объятьях Джона. Она переживала старую боль, она смотрела на него глазами, полными слез и детской наивности. Словно она никогда не взрослела. Никогда не убивала. Никогда не любила.
- Воды... - прошептала Эрика, вытерев слезы.

Отредактировано Erika Nowell (2013-03-01 21:19:32)

Девушка едва заметно всхлипывала и направила свои глаза на Доктора:
- Эрика, ты помнишь, что тебе снилось? Ответь мне – ты знакома с Вэлом Шонком? - поинтересовался Джон.
Миллионерша, сдвинув брови, посмотрела на окно пожала плечами и отрицательно помотала головой.
- Вэла что? Какого? - неровной интонацией вопрошала Эрика, - А кто это вообще? Где мой футляр?? - она неторопливо встала, придерживаемая заботливым Доктором и  обошла комнату, всматриваясь в шкаф, комод и взглядом что-то безуспешно пытаясь обнаружить, - Извините, я должна сходить на второй этаж в одну комнату... - улыбнувшись, девушка, мягко гладя стену, словно впитывая ощущения и наслаждаясь таким незамысловатым контактом с обоями ручной работы с аккуратными золотистыми росписями, направлялась к дверному проему и беззвучно покинула комнату.
  - Лифт? - удивленно вопрошала пустоту Эрика, - Когда я успела только?...
Какие яркие краски, какой-то необычный запах. Хотя, вроде так все и было. Так. Вперед и направо, - она приоткрыла дверь комнаты, в которую практически никогда не заходила. Темно-дубовый оттенок пола, светло-песочные занавески, большой стенд слева, забитый книгами. Комод, в котором покоились документы, заключения и заявления. Большой письменный стол, на котором при свете солнца виднелся тонкий слой пыли. Какие-то мелочи и символические статуэтки с надписями на латыни, подаренные кем-то из хороших друзей, стоявшие на нем.
Набрав воздуха, она волнительно открыла шкаф, и, нагнувшись, извлекла из него черный скрипачный футляр. Легкое движение руками, которые помнили все, трепетный вздох при виде музыкального инструментом, прикрытые глаза и застывшая фигура перед окном, освещаемая ленивыми солнечными лучами.
    Новэлл почувствовала, как Доктор, мягко преступив порог комнаты, застыл, с интересом наблюдая за девушкой. Она изящно повела правой рукой, в которой застыл смычок и, словно слившись воедино с инструментом, начала наигрывать чувственную мелодию, пропитанную любовью, надеждой и свободой. Она то прикрывала глаза, то молча, не дрогнув ни одной мышцей лица, смотрела в окно, словно кого-то ожидая.

Тысяча новых страниц.
Блиц привилегированных лиц.
В шахматной партии,
Фарт иль заклятие,
Дар иль проклятие,
Зреть мир, не зная границ.
- Когда-то я ходила в музыкальную школу. Если честно, не думала, что однажды вспомню мелодию. Странно...Я словно учила ее вчера, - Эрика аккуратно положила инструмент на место и встала, опираясь на стол. Джон стоял слева и внимательно слушал, - Думаю, надо вновь взяться за музыку, чисто для себя, для души. А вы, Доктор, хорошо излечили меня от бессонницы! Мне кажется, что я отоспалась за всю жизнь. Думаю продать этот дом и построить что-нибудь поменьше и попроще, слишком уж много тут лишнего, - выдохнула девушка.
 
Где-то посреди строк, написанных местами торопливым почерком, горели забытые воспоминания, жаждущие чьего-либо поглощения.
- Ты всегда говоришь ужасные вещи. Каждый раз. Всегда, всегда...
Вэл уже не пытался изобразить сочувствие, не пытался успокоить девушку. Ведь это был бы не он.
- Это, вероятно, потому что я ужасный человек, всему виной безразличие, - он должен был сейчас усмехнуться и это выглядело бы органично, уместно, правильно. Он бы казался нахальным, наглым, самовлюбленным, эгоистичным. Но ни одно из этих определений, на деле, не подходило для него.
Вероятно, человечество не придумало еще тех слов, которые бы подошли для того, чтобы охарактеризовать этого человека. Да и был ли он человеком? Ведь человек - это его эмоции, переживания. А про Вэла можно было сказать, что кроме его масок и миллионов у него, в сущности, ничего не было. А самым страшным было то, что он не хотел ничего менять, как бы не старался убедить себя в обратном. Попытка измениться - очередное развлечение. Но и развлечения Вэлу были не нужны, это скорее привычка, чем потребность. Ведь этот человек не любил  ни читать, ни девушек, ни свою работу, ни выпивку. Он любил, нет, ему нравилось думать, что он любит все это.
Сейчас на его кухне умопомрачительная девушка наливала себе чай, о чем-то думая. Она, казалось, надеялась на что-то другое, хотя уже подозревала о неизбежном финале, о трагичном финале.
Шонк закурил. Он не хотел курить, мужчина вообще никогда ничего по-настоящему не хотел. Просто сейчас это было бы правильным, во всяком случае, Вэл думал, что это будет правильным.
- Запомни меня таким, каким я тебе понравился...
...А лучше забыть, - подумалось мне в ту самую секунду.