Loki's Army |
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » Loki's Army » Архив эпизодов » 11.01.2017 (ночь) The Fear Itself (Х)
Часть первая. Эпизод третий.
Название эпизода
The Fear Itself
Время игры
11.01.2017 (ночь)
Место действия
Дворец Локи в Нью-Йорке
Описание
Локи во второй раз отправляется на поиски ответов в свой кошмар. На этот раз ему приходится еще труднее, но в конце он все же находит источник, терзающий его разум и убивающий простых смертных во сне - сам Страх.
Персонажи (в порядке очередности):
Selene Velunddottir
Loki Laufeyson
Juliet Rea Bateman (В эпизоде нужно припоминать Локи все его грехи.)
Согласиться на предложение юного Локи отправиться к нему в сон и найти источник мощной силы, убивающей людей – было легко. Это был хороший шанс для Селин выяснить, есть ли еще сущность прошлого Локи в этом мальчугане. Сильно воздействовать на мозг ребенка она не собиралась, но проникнув в его сон, она сможет хоть немного понять, что твориться у повелителя в голове. И, кто знает, может, ему понадобиться ее помощь.
Труднее было смолчать и не начать отговаривать его от этой затеи. Люди говорят, что глаза – это зеркало души. Возможно это и так, но весьма искривленное. К тому же глаза – всего лишь метод внешнего воздействия. Со снами все гораздо сложнее.
Уже сидя в своей комнате и глядя на чужой город, Вэл вспоминала все, что знала о снах, чтобы быть готовой к тому, с чем они могут встретиться. Сны – очень мощная магия. Хотя люди считают их всего лишь картинками в голове, да, временами не приятные, но все же не имеющими отношения к их реальной жизни – они абсолютно ошибаются. Во время сна человек слаб и доступен для сильного магического воздействия. В умелых руках профессионала любой сон может стать опасным оружием. Только могущественные маги могли путешествовать по снам людей. Для новичков это чертовски сложно. А судя по словам Локи, эта сила, убивающая людей, не была новичком и хорошо понимала, что делает.
Девушка шла по коридорам, уже направляясь в покои юного повелителя Земли, который мучился этими кошмарами. Эльфийка старалась подготовить себя к худшему, ведь у Локи по-другому и быть не могло, пусть он и ребенок.
Хмуря брови и рассуждая с самой собой, Вэл вспоминала, что воздействие, которое оказывают маги на сны, постепенно со временем меняет людей, открывая в них худшие качества. Трудно отрицать, что просыпаясь после тревожного сна, мы чувствуем себя не в безопасности, словно что-то залезло в наше тело и переворошило все внутренности. Отчасти это правда. Рамки, в которые мы загоняем себя днем – уходят ночью. Мы открыты всем низменным чувствам во время сна: ненависти, зависти, похоти, страху. Все эмоции, что мы так старательно скрываем днем, проявляются ночью в картинках, которые мы не хотим видеть.
Проще всего было предположить, что какой-то маг проник в сознание Локи и других людей. Но Селин не знала, есть ли такая могущественная сила на Земле. Трикстер и сам маг, а значит проникнуть в его голову, это все равно, что взламывать десятизначный код в банке вручную, имея под рукой лишь кувалду. Ситуацию для проникновения извне несколько упрощало то, что Локи не умел пока пользоваться такой мощью своей силы и сам не знал этот пароль. Но факт остается фактом и его нельзя отрицать. Это что-то действительно мощное.
Девушка постучалась, прежде чем войти в покои ее будущего подопытного, на котором она будет в скором времени проводить эксперимент по возвращению ребенка во взрослое тело. Это будет шумное действо и не менее опасное, чем то, что они сейчас собирались делать. Селин, как вернулась с последних празднеств зимы, сразу начала готовиться к ритуалу, пытаясь предугадать возможные заминки. Оба могли погибнуть после такого заклятия. Да и сейчас у них есть риск не проснуться. Интересно, сколько еще раз Селин будет стоять в шаге от смерти вместе с этим ребенком?
- Ваше величество. – поприветствовала она его. Манеры, привитые ей во дворце отца, давали о себе знать. Хоть и этот мир был совсем не таким, в каком она привыкла жить. Многое ей приходилось узнавать заново, во многом себя переучивать. Особенно, в одежде. Ведь на Земле были совсем другие стандарты моды. У людей не было длинных платьев, а напротив, большинство девушек ходили в джинсах и майках. Привыкать пришлось долго, но Селин надеялась, что скоро она вернется к привычному образу жизни. Сейчас на девушке были джинсы, деловая блузка бежевого цвета слегка прозрачная, заправленная в брюки и туфли-лодочки практически без каблука. Волосы собраны в высоких хвост. Удобство в этом деле – самое главное. – Мы можем начинать, когда вы скажете. – продолжила она.
Локи сидел на своей кровати, обняв колени, и еле заметно дрожал. Ему было очень холодно, несмотря на работающий на всю свою тепловую мощность кондиционер. Есть такая порода страха, произрастающая из самого нутра. Она заставляет сжаться в комок, напрягая каждый сустав тела, охлаждает саму кровь, и сердце трепещет в грудной клетке, но без толку: ладони превращаются в маленькие безвольные льдышки, к горлу подкатывает пустая тошнота. И даже когда мыслям удается сбежать на блаженные мгновения из стальных объятий ужаса, это отвратительное ощущение холода никуда не уходит. Так и трикстеренок обнаружил себя связанным предвосхищением своих болезненных кошмаров. Вот уже пару часов он сидел на постели, не в силах унять дрожь, неспособный подумать о чем-либо кроме предстоящей миссии. Через что ему предстоит пройти сегодня ночью? Какие еще призраки его пылающего прошлого навестят его и протянут к нему руки, призывая остаться с ними и получить заслуженное? И главное: переживет ли Локи эту ночь? В тот момент он был едва ли более, чем растерянный, испуганный ребенок. Он был богом, он старательно изучал магию и приумножал свою силу, но плохо представлял, что с ним творится, насколько сильной может быть угроза. Сия неизвестность и приковала его к месту этим вечером, заставляя его нервы натягиваться в тонкие струны и гулко вибрировать, отдаваясь мелкой дрожью в теле. Буду ли я существовать к рассвету?
Негромкий стук в дверь заставил юного бога слегка подскочить на кровати. Он, едва помня себя и с трудом сохраняя ощущение реальности, поднялся на ноги, приглаживая несколько растрепавшиеся волосы. В его покои вошла эльфийская богиня Селин, как всегда легкая и прекрасная, услада для любого взора.
- Ваше величество.
Ее мягкий мелодичный голос прозвучал успокаивающей мелодией для его сходящего с ума сердца, что изо всех сил билось в его груди, как крылья дикой птицы о прутья тесной клетки. Собравшись с духом, он изобразил на своем красивом юношеском лице, побледневшем от переживаний, очаровательную улыбку.
- Привет, Селин!
Он жестом пригласил посланницу Альфхейма присесть рядом с ним на кровати. Локи стоило огромных усилий не давать своему беспокойству проявляться физически. От своей прошлой сущности он в полной мере унаследовал неприязнь к проявлению отъявленной слабости со своей стороны. Особенно перед столь совершенными созданиями, вроде Селин!
- Мы можем начинать, когда вы скажете, – сказала эльфийка.
Мальчик медленно кивнул и сделал глубокий вздох, укладываясь на кровать. Уснуть в таком состоянии представлялось ему едва ли возможным, несмотря на то, что он был весьма истощен своей добровольной бессонницей. Маленький трикстер заставил себя сосредоточиться на расслаблении. Он выкинул из головы любые намеки на мысли, спокойно дыша и избавляясь от напряжения в своем теле, начиная с кончиков пальцев на ногах и поднимаясь выше. Он вытеснял из каждого миллиметра своего существа эту колючую нервную стянутость, чувствуя, как конечности его наполняются приятной тяжестью, а сам он словно проваливается глубже в недра своей постели. Усталость объяла его измотанный разум, веки мальчика опустились, и густая тьма поглотила его сознание...
Когда темнота рассеялась, Локи обнаружил себя стоящим посреди разрушающегося мидгардского города, где доселе он еще не бывал в своей новой жизни. Небес не было видно из-за густых клубов черного дыма, поднимающегося от полыхающих зданий. Земля под ногами сотрясалась от оглушающих взрывов, раздающихся со всех сторон, сопровождаемых непрерывным гулом военных джетов, что рассекали пространство над полыхающими руинами. Среди всей этой какофонии мальчик услышал сдавленное хриплое дыхание, и оглянувшись, обнаружил девочку лет семи на вид, лежащую рядом со своей мертвой матерью. Лицо погибшей женщины казалось пугающе живым. Ее сосредоточенный неморгающий взгляд был направлен в темное небо, она словно хотела спросить у него о чем-то, ее чрезвычайно волнующем... но отсутствие нижней половины тела не давало поддаться этой иллюзии. Девочка же, поразительно похожая на свою маму, была еще жива, но неестественный изгиб ее позвоночника и прерывистые вздохи, раздающиеся все реже, указывали на то, что это ненадолго. Ее темные волосы прилипли к ее миловидному, запачканному грязью и пеплом лицу, ресницы непокорно трепетали, словно не давая глазам закрыться в последний раз, удерживая жизнь в этом крошечном теле.
Локи закрыл глаза и отвернул лицо, подавляя зарождающийся в горле всхлип. Он понял, где он находится, и что ему предстоит. Это его мир, Мидгард, и то, как этот мир попал в его владения. Это цена, которую этот мир заплатил, чтобы пасть на колени перед своим новым богом. Закусив губу, трикстеренок открыл глаза, и сквозь пелену слез, которые он не позволял себе уронить, Локи заметил приближающийся к нему силуэт - то ли юноши, то ли девушки, понять было трудно. Мой обвинитель?.. Мальчик оглянулся на Селин, с силой сжимая кулаки. Он знал, что должен пройти всё это до конца, добраться до источника... Но ему так хотелось сбежать прямо сейчас.
Пожалуй, лишь для меня этот вечер ничем не отличался от остальных: та же комната, та же кровать, та же последняя сигарета перед сном, да воспоминания о прошедшем дне. Словом, ничего необычного или сверхъестественного. Я закрываю дверь на задвижку, тушу свет и, наконец-то, ложусь в кровать, завернувшись в ватное одеяло. Постепенно внутренний диалог начинает смолкать, мышцы наливаются свинцовой тяжестью, расползающейся до самых кончиков пальцев. Я засыпаю быстро, полностью отдаваясь старому доброму дядюшке Морфею…
…Но что-то явно пошло не так. В кои-то веки наши мнения не сошлись. Как только туман перед глазами начал рассеиваться, кажется, именно в этот миг, я хочу проклясть того, кто меня сюда забросил. Уж слишком я не хочу вновь оказываться лицом к лицу с этим кошмаром. Обычный пейзаж времен войны – ахроматический контур некогда большого города кое-где разбавлен ярко-оранжевым пламенем, в небе, из-за облаков пыли, можно различить вертолеты, снующие туда-сюда. Крики, плачи, стоны. Для слишком многих людей это стало последней картиной жизни. А я тем временем думаю, что пора перестать стоять столбом и нужно выбираться отсюда. Нужно быть конченым неудачником, чтобы помереть во сне. Особенно, когда ты пережил это наяву.
Итак, я пробираюсь сквозь плотную завесу гари, и, вот неожиданность, впереди, как мне кажется, я вижу два силуэта. Кто это был понять с такого расстояния просто физически невозможно. Так что я решаю пойти и выяснить. Да, черт возьми, это самое гениальное, что я могу сделать прямо сейчас. В прочем, что мне волноваться, если это - всего лишь сон, ну, или было им.
Пожалею я об этом, а может, буду радоваться – время покажет. Время вообще штука довольно интересная, в чем я убеждаюсь почти что ежедневно. И вот я просачиваюсь сквозь туман и вижу, в первую очередь, очень миловидную девушку, как раз из той породы, образы которой так часто наполняют глянцевые журналы в разделе «все о косметике», где улыбающиеся леди держат в руках сверкающие флакончики с какой-то невероятной химией внутри. Удивительно, но сейчас эта нимфа не пытается прорекламировать очередной товар. Вместо этого она просто стояла рядом с мальчиком. Я перевожу на него взгляд, на этого, похожего на маленького звереныша, человечка. Впрочем, не узнать Локи было бы слишком даже для меня. Хоть это и наша первая встреча лично, если можно так сказать, образ этого товарища слишком едко впечатался мне в память. Интересно, что он тут забыл? А может быть, это я вмешиваюсь не в свое дело и, стало быть, нужно просто тихо мирно свалить? Нет, не тут-то было, такую возможность я упускать не стану. Не сейчас во всяком случае. Если мне выпал шанс высказать все, что я хочу, то я сделаю это, черт возьми. И неважно кому, не важно в какой обстановке и уж абсолютно не важно в какой реальности это будет происходить.
За всеми эти мыслями, что скачут у меня в голове, словно кузнечики, напуганные случайным прохожим, я отвлекаюсь от пейзажа. Глухой хриплый звук пробудил некое подобие подвижности и вообще присутствия здесь и сейчас. Я перевожу взгляд в сторону источника звука. Тут же мне приходится отвернуться от этого кошмарного зрелища. Неизвестно, что хуже – всего лишь половина трупа женщины, или умирающий у нее на груди ребенок, а может, общая картина. Я сглатываю, вздыхаю, качаю головой и вновь поднимаю взгляд на мальчика, казавшегося абсолютно непричастным ко всему происходящему.
- Если столько способов убийства, не влекущих за собой немедленной смерти, - мои слова звучат отрешенно, так что непонятно, кому именно они предназначались – ситуации, или Локи.
Мы стоим на расстоянии метров 4 друг от друга, но сейчас пространство превратилось в вечность.
- Большой Брат уже не такой большой, - говорю я, то ли с насмешкой, то ли просто констатирую факт. Я смотрю на сжатые кулаки Локи, на то, как он держится, словом, досконально изучаю его. Эмоция создает физическое действие. Ему страшно, некомфортно, мерзко находиться здесь. Думаю, как и любому другому человеку. Непонятно только почему виновник всей этой драмы сейчас пребывает в состоянии шока. Возможно, это как синдром Стенделя – когда ты видишь что-то прекрасное, оно ошеломляет тебя. Повышенное сердцебиение, головокружение, инфаркт, амнезия, а иногда и кома. Великое искусство может вогнать в великую депрессию.
И вот я стою напротив двух живых людей, в эпицентре ада, готовясь к долгому обвинительному процессу.
Отредактировано Juliet Rea Bateman (2014-03-09 02:18:44)
Селин вошла в комнату по приглашению мальчика и остановилась у одного из кресел, что стояли в спальне. Трикстер старался вести себя непринужденно, но в его движениях скользила нервозность. В глазах мелькала тревога. И Селин поняла, что он боится так же, как и она. Оба они понимали, что ситуация непростая, что любое неправильное движение или шаг могут привести обоих к гибели. Но именно за этим здесь и была Селин. Чтобы помочь ему. Она видела его нервозность и его страх, но слова поддержки застряли у нее в горле, не посмев обрести жизнь ее голоса. Она не имела права его подбадривать и не могла позволить себе такую роскошь как слабость рядом с ним. Особенно с ним.
Мальчик лег на кровать, Вэл присела рядом с ним. Она видела, как постепенно разглаживается лицо юного бога, оставляя волнения и тревоги позади и предоставляя свое тело и душу во власть сна. Девушка взяла мальчика за руку. Такая же холодна, какой она ее помнила с их последней встречи. Но думать об этом не хотелось, поэтому она закрыла глаза и поддалась магии.
Первый вдох в новом мире был обжигающим и тлетворным. Всеми порами тела, еще не узрев, Селин чувствовала безумие, творящееся прямо перед ней. Она сглотнула и открыла глаза. Момент ужаса наступил мгновенно, словно вспышка солнца, ослепившая на некоторое время. Хотела бы девушка ослепнуть и не видеть всего этого. Пред ней расстилалось поле распустившихся цветков смерти, чей запах ни с чем не спутаешь – запах тлена, обожженной кожи, запах смерти. Спазм сдавил желудок, тело покрылось холодным потом. Повсюду тела, конечности и внутренности. Дома частично сгорели и совсем обвалились. Гул вертолетов и машин вносил неправильный хаос в эту мертвую картину. Но и он стих с постепенно удаляющимся военным транспортом.
В тишине послышались хриплые булькающие звуки. Селин знала, что повернуться на этот звук будет ошибкой, но тело делало движения самостоятельно. Пустые глаза матери, взирающие в небо, кряхтящий ребенок у тела женщины, испускал последние вздохи. Девочка все еще не умерла, хотя Селин в душе пожелала этого как можно скорее. Картина была отвратительно грязной, тошнотворной. Непроизвольно эльфийка прижала руку к своим губам, сдерживая крик то ли страха, то ли бешенства.
Не было сомнений, что перед ней – падший Мидгард. Такой, каким сделал его Локи и, каким он никогда не должен был быть.
- Он стал еще безумнее. – подумала девушка, вспоминая изумрудные блестящие глаза молодого трикстера.
Она и сама была когда-то на войне и участвовала в ней, непосредственно. Она хорошо знала цену битвы – невинные люди. Но всегда старалась не причинить вреда детям, женщинам или старикам. Хотя и большинство ее попыток обратилось в прах. Но здесь не было речи о благородстве. Все, что окружало ее сейчас, было ничем иным, как бессмысленным сумасшедшим насилием. Локи купался в крови и ему это нравилось. Страдания других – сладчайшая музыка. Так ли это было на самом деле? Селин не знала. Но то, что она видела, было ярче всех слов.
Но сейчас посреди этого хаоса стоял не взрослый Локи с безумством повелителя, сейчас перед Вэл стоял маленький мальчик, плечи которого тряслись от страха. Руки его сжимались в кулаки, а глаза юного бога взирали на нее с ноткой надежды и мольбой о помощи. Но Селин продолжала молчать.
- Ты так хотел свое могущество. И ты его получил.
Селин не боялась того человека, который стоял перед ней. Теперь она четко это поняла. Она боялась тени, которая тянули свои холодные руки к ее шее. Тени, которая поселила страх в невинных сердцах. Тени, которая эти сердца разорвала на кусочки, не дав и надежды на спасение.
Впереди из тумана показался чей-то силуэт и вскоре к ним вышел ребенок. Однако ненависть в глазах девочки была отнюдь не детской. Как и ее речи. Из ее слов Селин поняла, что они с Локи знакомы. Хотя бога знали все, чего не скажешь о самом мальчике. Он не просто не знал многих, он не знал самого себя. Эльфийка нахмурилась, когда подумала о том, насколько больно и страшно, когда тебя обвиняют в том, чего ты не делал.
- А мы не такие уж и разные, да, Локи?
Вэл не стала встревать в разговор, который и толком-то не начался. Меньше всего ей хотелось подрывать уверенность бога в себе. В этом сне главный он и задавать темп разговора ему и никому больше.
Grab your gun, time to go to hell
I'm no hero, guilty as charged
- Если столько способов убийства, не влекущих за собой немедленной смерти.
Локи молча вглядывался в худенькую девушку, чей пол выдавал разве что ее голос. Он сжимал кулаки, пытаясь дышать спокойно, мечтая, чтобы слезы на его глазах высохли. Но прохладные соленые дорожки, не внимая немым просьбам юного трикстера, неторопливо покатились по его бледным впалым щекам. Ему надоело оправдываться и повторять: "Это не я, я ничего не знаю об этом, я иной!" Они никогда ему не поверят, они продолжат осуждать и пытаться поймать его на лжи.
- Большой Брат уже не такой большой.
- Моего большого брата зовут Тор. Я младший. Так мне сказали.
Локи развернулся на каблуках и стремительно зашагал куда-то вперед, словно имел понятие, куда ведет свой путь. Раскаты разрывающихся бомб сопровождали его, он слышал крики ужаса где-то вдалеке. Стальной град пуль рассекал воздух в соседнем квартале, и Локи в тот момент ничего не хотелось также сильно, как воспользоваться своим смартфоном и заткнуть уши какой-нибудь громкой мидгардской музыкой, чтобы не слышать всей этой страшной какофонии, отдающейся дрожью в его теле. Мальчик не оглядывался по сторонам, боясь обнаружить новые последствия кровавой деятельности своего прошлого. Он впился взглядом в едва различимую из-за едко-серого дыма линию горизонта и стремился к ней, все ускоряя шаг, а после и вовсе срываясь на бег. Он искал источник своего страха, но тот явно не желал быть найденным.
- Да, я боюсь! - закричал он, - Я боюсь! Но что с того? Посмотри, я все еще жив! Я все еще Локи!
Сначала, казалось бы, никакого отклика не последовало. Юный бог продолжал бежать - не от ужаса, но ему навстречу. Найти и уничтожить. Вдруг все звуки вокруг начали усиливаться, накрывая подростка волной грохота - они давили его снаружи, они раздирали его изнутри, в самом его сознании. Гул самолетов, стрельба, взрывы и превращающиеся в руины здания, и крики, крики, крики... Где-то посреди этой симфонии ужаса он услышал чужой голос... Свой голос. Взрослый, холодный, с колкими нотами безумия.
- На колени!..
Умирая, распадаясь на миллионы собственных сущностей, Бог Обмана вдохнул жизнь в красивый осколок самого себя. Юный, чистый от былых грехов, с живым сочувствующим сердцем. Но все его прежние лица все еще смотрели на него из темноты, и украденные воспоминания ранили детскую душу, заставляли ее страдать. Заставляли ее бояться самого себя.
A million little pieces we've broken in two
A million little pieces I've stolen from you
Оглушенный, маленький Локи упал на колени, хватаясь за голову и зажмуриваясь. Он не заметил, что закричал, потому как вопль его потонул в песне войны. Он не знал, что лишь он один ее слышит, не замечал взглядов своих спутников, лишь корчился на осыпанной пеплом земле, пока та не задрожала под ним. Юный бог не успел и опомниться, как асфальт покрылся широкими трещинами, в одну из которых он и угодил.
После падения сквозь душную черную пустоту, Локи приземлился на спину на грязный каменный пол. В нос тут же ударила отвратительная смесь запахов пота, крови и человеческих испражнений. Издав стон боли, мальчик поднялся и обнаружил себя стоящим посреди тесной темницы. Его окружали исхудавшие грязные смертные, едва ли напоминающие человеческих существ. Завидев его, эти люди пали к его ногам и стали молить о пощаде и прощении - несчастные, посмевшие усомниться в Его Величии, одновременно достаточно удачливые, чтобы вовсе быть живыми.
У Локи перехватило дыхание.
I'm to blame, burden of my dreams
A curse of faith and a blessing, I believe
I believe, I believe...
Мальчик оглянулся. Селин и девушка, похожая на юношу, были здесь, как его защитник и его судья. Что же, суди. Кажется, я здесь, чтобы принять все это.
[audio]http://pleer.com/tracks/4650019xMFv[/audio]
Если все это глюк, то очень качественный, потому что в галлюцинации нельзя что-либо потрогать или ощутить. По крайней мере, мне так говорили.
Шутка про Большого Брата осталась неоцененной. Конечно, откуда инопланетному захватчику знать о персонаже Оруэлла из романа «1984»? В прочем, вдаваться в разъяснения никому не хотелось. Поразительно, но именно сейчас я вспоминаю одно из главных наставлений педагогики: изначально относись ко всем одинаково позитивно, особенно к детям – они уж явно не повинны во всех твоих бедах. Вполне возможно, что это банальный аффект от вида слез. Никто не любит видеть слезы. Они напоминают человеку о совести.
Если долго молчать, то ты просто перестаешь существовать. Становишься невидимкой. Я не хочу быть настырной, но я все еще здесь.
- Дурак, - я снова появляюсь. – Это даже хуже смерти.
Произнесенное вслух теряет свою силу. Слова имеют силу только в мысленной форме. Дай им только вырваться наружу и они теряются. Подобно зверю, выпущенному из клетки. Отопри вольер с хищником, и он убежит, словно трусливый щенок. Какой бы умной не была мысль, произнеси ее вслух и все очарование тут же исчезнет. Вот поэтому следует беречь каждое слово, не растрачивая эту силу попусту.
Все знают, что самые сильные впечатления человек получает посредством зрения и слуха. Первое имеет большую власть над сознанием, второе над бессознательным. Получается, что выбрав нужные картинку и музыкальное сопровождение, можно устроить хорошую встряску психике. Если добавить нужные слова – вовсе убить.
- Ты им обязан. Если хотел как лучше, то вышла промашка. Теперь ты их должник.
Весь мой жизненный опыт сводится к тому, что пока ты не посмотрел смерти в лицо, жить плохо получается. Побочный опыт говорит о том, что мы не появляемся в жизни другого человека просто так, без какой либо цели. Еще один опыт говорит, что с нами ничего не может случиться, пока мы идем по своему пути. Вот три главные аксиомы жизни.
Когда людям что-то нужно друг от друга, они готовы терпеть. Очень долго терпеть. Даже любовь не способна на такие чудеса терпимости. Если это все иллюзия, то я могу изменить ее и подстроить под свои нужды. Однако, как бы то ни было, и та, что есть, производит нужный эффект.
Итак, я знаю, что этим двоим что-то нужно от меня, а следовательно, какое-то время мне можно валять дурака. Быть шутом. Только не очень долго, иначе вместо легкого касания наши пути могут запутаться в прочный узел.
Поразительно, но большие проблемы решаются сами собой. Моя проблема состоит в том, что я понятия не имею, что делать. Ну и наплевать. Хитрость в том, что нужно меньше суетиться и все само собой разрулится. Если следовать трем правилам жизни, то нужно лишь продолжать делать то, что я делаю.
Сейчас мне это все напоминает суд. Если маленький Локи обвиняемый, то тогда я буду обвинителем. Пусть эта молчаливая девушка будет защитником. Зрители у нас есть. Судья где-то прохлаждается.
Пространство вокруг нас дает нужную атмосферу. Стоны заменяют музыкальное сопровождение, изможденные тела – картинку. Добавить физический контакт, несколько слов, а запах всегда прилагается. Слух, зрение, осязание, обоняние – все на пределе, все новые ощущения жадно впитываются на подкорку мозга.
Получение новых впечатлений, информации, при неумелом обращении может стереть тебя с лица земли. Как в прямом, так и в переносном смысле.
Лично мне уже не страшно. Для страха нужны силы. У меня их уже нет. Все, что я могу – удивляться, реагировать, думать. Быть чуть лучше амебы.
- В ложе каждого короля есть свое шило. И оно никогда не дает покоя. Так ведь?
Все что я могу – озвучивать всем известные истины. Ничего нового придумать нельзя.
Когда Локи обернулся на нас – на меня и эту девушку, его взгляд мог проделать дыру не то, что в моей душе, а в телесной оболочке. Смесь обиды, отчаяния и страха. Я испытываю трепетные чувства к детям его возраста, это правда. Именно поэтому пусть он и эта девушка говорят первыми. Есть слова, которые я хочу сказать, но они слишком сильно ранят. Поэтому я пока похороню их внутри себя, но при надобности они прозвучат вслух.
Если говорить откровенно, то мне почти интересно, что за миледи стоит рядом со мной. Кажется, будто бы ее не было. Человек-невидимка.
Селин наблюдала за девушкой, не предпринимая никаких действий и только слушая, что говорит этот маленький человечек. Речи, произносимые ею были совсем не детские и имели свой глубокий смысл, который она пыталась донести до юного Локи. Впрочем, о смысле ее слов гадать не приходилось. Общая картина, развернувшаяся вокруг, говорила ярче всяких слов, в чем именно виноват трикстер.
Локи боролся, не столько с самой девочкой, сколько с самим собой, со своим прежним «я». Вэл видела как он нервничает, как злится и обижается. Он имел на это право – мальчик еще толком ничего не сделал, а на него повесили ярлык убийцы. И абсолютно никого не интересовало, каким он стал и каким хочет стать. Мальчик прошел мимо эльфийки, стремясь куда-то вперед, за границы этого мира. Сама Селин не двигалась, не выпуская с поля зрения незнакомую девочку. Крики, которые Селин услышала за своей спиной, крики Локки о том, что он ее жив, приносили боль, раздирающую, нестерпимую. И чувство несправедливости, обиды. Его собственный сон позволил ей проникнуться его эмоциями и почувствовать полноту его ощущений. Селин хотела повернуться к мальчику, чтобы сказать что-то, что первое придет в голову или ничего не говорить, но просто подойти и быть рядом. Но когда она повернулась, пейзаж изменился. Локи все так же стоял к ней спиной, но девочка теперь стояла слева от эльфийки, а не позади. Таким образом, они организовывали своеобразный треугольник, вершиной, которого считался именно трикстер.
Люди, худые, ободранные, окровавленные, хаотичными волнами накатывали на Локи, протягивая к нему руки и моля о пощаде. Зрелище было отвратительным и ужасающим. Бедный мальчик повернулся к обеим девушкам с вызовом и слезами в глазах. Он требовал от них действий, слов, судебного процесса над ним. Да, теперь Селин поняла, что это расположение их тел, эти картины, все это было лишь прелюдией к тому суду, который должен свершиться. Тот, кто проделывает это с разумом мальчика, любит устраивать показательную порку. И девушка понимала, что здесь она стоит в качестве защитника Локи.
- Но почему именно я? Я ненавидела его так же как и все они. Он – зло, он – убийца. Я видела его всего раз, чтобы никогда его не забыть и чтобы никогда не простить его. Так почему именно я его защитник? Или это выбор, который я должна сделать?
Богиня задавалась вопросами, глядя на немощные костлявые тела, разбросанные у ног юного трикстера, глядя на то, как они все еще тянут к нему руки, напоминая своим видом, что он с ними сделал. Стоило ей глянуть в глаза мальчика, сердце ее сжалось.
- Не верь! Слышишь! – закричала она, задыхаясь от переполняющих ее противоречий. – Не верь ни единому их слову. – снова сказала она, но уже тише, пристально глядя в зеленые глаза, ни на секунду не отводя от них взгляда. – Ты – не он. Это его грехи, его жертвы, за которых он заплатил цену. Ты не в ответе за его действия. – несправедливость и обида на всех, разрывали девушку пополам. Она прониклась, она поддалась, она проиграла этому зеленоглазому мальчишке. Она не может не защитить его. – Ты любим, - говорила она нежно, с легкой улыбкой на губах, - не просто своими подданными, но своими друзьями. Это ценность, которую прежний Локи не мог себе позволить. Тебе выпал шанс построить все заново, так как ты хочешь. Быть тем, кем ты хочешь! Это будет трудно. Твои враги… Твои враги всегда будут стараться задеть тебя за самое больное. Будет очень трудно, но я помогу…- она запнулась, и сама не понимая, как сказала такое, но позволив этим словам так легко быть произнесенными. - Все, кто тебя любят, они помогут тебе. Будут рядом. – она замолчала, глубоко дыша и чувствуя, как все внутри ноет и кричит от боли, как на глаза просятся слезы, которым она бы никогда не позволила пролиться над судьбой, того, кто так сильно ее обидел. – Они не верят тебе, так почему ты должен верить им. – слабым голосом, с легкой насмешкой сказала она, глядя на незнакомую девочку. – Не важно, кем ты был, Локи, важно, кем ты хочешь быть. Важно, что теперь ты не будешь один.
Девушка стояла ровно, с поднятой головой и решительным взглядом. Она не собиралась захлебываться слезами, как могло показаться с первого взгляда. Этот выбор не убьет ее, не сломает, но изменит.
- Если в тебе и осталось что-то от прежнего тебя, то я надеюсь это только одна единственная черта – не сдаваться.
Слишком много громких слов, слишком много надежды и веры. Откуда это в ней взялось? Но произнесенного не вернуть, а эльфийка ни о чем и не жалела.
- Ты не права, - обратилась она к девочке, что так спокойно слушала ее речь, - не только у королей есть свое «шило». Каждый человек несет свой, как они это называют, крест. У правителей он тяжелее. Локи понесет свой не в одиночку. Вопрос только в том, поможет ли тебе кто-то с твоим?
Отредактировано Selene Velunddottir (2014-03-25 02:29:07)
Can you see, my eyes are shining bright? 'Cause I'm out here on the other side of a jet black hotel mirror... And I'm so weak. Is it hard understanding? I'm incomplete. A love that's so demanding... I get weak!
Awake and unafraid, asleep or dead, I am not afraid to keep on living, I am not afraid to walk this world alone.
Nothing you can say can stop me going home. (c)
Юный бог был готов сорваться и бежать, мчаться к пробуждению. Его начинала мучать асфиксия, доселе незнакомая ему, ведь что могло привести к удушью это сильное бессмертное существо? Локи жаждал вдохнуть реальности, погрузиться в нее, как в легкую соленую воду океанского побережья где-нибудь в теплых краях, чтобы она покачивала его в своих уютных волнах действительности, где невозможное остается невозможным. Мольбы его едва живых рабов, распластавшихся у его ног, смешались в одну нескладную заунывную мелодию, течение которой он не смел прерывать. Ему стоило почти физических усилий держать свой рот закрытым, чтобы не начать умолять Селин закончить этот кошмар и помочь Локи проснуться. Юный трикстер чувствовал гнет собственного прошлого на своих плечах, он знал, что дальше будет только хуже. Но когда его губы было раскрылись для трусливой просьбы, эльфийка заговорила. Ее мягкий музыкальный голос озвучивал все, что маленькому божеству нужно было услышать в тот страшный момент, чтобы не поддаться кошмару. Кто бы ни был его враг, ему явно только это и надо. Я не верю им. Я - это я, и я всегда буду собой. Это все, чего я желаю. Я хочу быть Локи.
Дерзкая улыбка тронула тонкие мальчишеские губы, он сделал над собой усилие, чтобы дыхание его пришло в норму. Локи самодовольно хмыкнул.
- Мне страшно. Но всё же этот кошмар не такой уж и кошмарный! Не слишком я и боюсь. Ведь всё, что тут происходит, ко мне лично имеет мало отношения, - он оглянулся на ползающих по полу смертных, - прошу прощения, милые люди. Всё это какое-то недоразумение, но я уверен, что мы его уладим. Я вижу, вы тоже полны решимости исправить свое положение!
Пока юноша разглагольствовал, он приметил, что на стене напротив образовалась грубого вида массивная деревянная дверь. Решив, что раз он во сне, то и колдовать может так, как в реальности еще не умеет, Локи создал себе невидимые крылья и вспорхнул над жертвами своего незнакомого прошлого - он не собирался идти к цели по их головам, как наверняка сделал бы погибший трикстер. У него иной путь. И пусть какой-нибудь неведомый демон устанавливает свои правила игры, Бог Обмана все равно сумеет обойти их, отыскать тайные тропы, ведь никто не в силах ему указывать. Локи делает, что хочет. В любом из миллионов своих лиц.
Легко приземлившись у двери, мальчик немало попыхтел, чтобы ее открыть. Тяжелые деревянные брусья, скрепленные металлическими пластинами, никак не желали поддаваться, хотя в жизни потерянный асгардский принц мог поднимать тяжести довольно впечатляющего веса - хрупкий вид его был довольно обманчив. Зажмурившись, юноша скрежетал зубами, его пальцы уже начинали продавливать твердую материю, когда дверь наконец сдвинулась с места и поддалась его стараниям, сопровождаемым сдавленными стонами усердия. Его взору предстал узкий темный коридор с каменными стенами и лестницей, ведущей куда-то вниз. Медленно выдохнув и наколдовав себе пучок света, Локи стал ступать вниз по крутым ступеням, с опаской вслушиваясь в тишину, нарушаемую лишь звуками шагов. Время снова стало самой неопределенной величиной. Сколько он провел, спускаясь по этой лестнице - пару минут или несколько часов? В этом коридоре времени не существовало, лишь густая темнота, неровное дыхание бога и его частая поступь трикстера и его спутников. В какой-то момент помещение начало расширяться, и мальчик посчитал это хорошим знаком, пока не уперся в глухую стену.
- Ну, здрасьте, - недовольно буркнул он.
- Здравствуй, - отозвался знакомый голос из-за его спины, и Локи обернулся, чтобы увидеть лицо говорящего.
- Томас?
Актер стоял перед ним, облаченный не в костюм царя, но в обыкновенные мидгардские одежды. На лице его было написано смешанное со смирением разочарование.
- Я всегда знал, что ты не способен на такую высокую добродетель, как искупление, Локи. Даже твоя смерть этого не исправила - ты ничуть не изменился.
- Я... Я не...
- Ни в чем не повинен? Как же! - из темноты выступила фигура Клинта Бартона, - Не имеешь отношения к своим прошлым поступкам? Так почему же я до сих пор под действием твоего заклинания? Ты не хочешь вернуть мне мой разум. И правильно - потому как в трезвом рассудке я бы приложил все усилия к твоей конечной смерти!
Локи вжался спиной в стену, лихорадочно соображая, что ответить, как урезонить лучника, но это было не так просто - мужчина озвучил именно то, что юный бог боялся от него услышать. Это уже не имело никакого отношения к прошлому, и оттого мальчика вновь проняла легкая дрожь.
- Боишься? - следующий голос был ласковым, и трикстер увидел Тигру, - не нужно бояться, мой царь. Не нужно бегать от самого себя. Прими то, что ты есть. Ты лгун и убийца.
Локи отчаянно замотал головой, а гости его сна подходили все ближе.
- Сдайся, Локи, - промурлыкал девчачий голос, и навстречу маленькому трикстеру вышла Хайя. Она приветливо улыбалась, протягивая руки, чтобы обнять его, - смирись со своим страхом, потому что ты не можешь быть другим.
На несколько секунд показалось, что юный бог поддастся своей "bff", но тут меж бровей его залегла складка, и он тихонько хмыкнул, прищурившись.
- Настоящая Хайя никогда не была бы такой милой со мной, - заявил он и в следующую секунду... оторвал двойнику Кравец голову.
Тело девочки тут же поменяло форму, превращаясь в нечто ящерообразное, а затем и вовсе растекаясь по полу тягучей зеленой жижей.
- Это двойники! - крикнул трикстеренок Селин, сражаясь с атаковавшим его лже-Хиддлстоном, - Они не настоящие! Они...
Закончить юноша не успел, поскольку то, что раньше было лестницей, c жутким гудящим звуком обратилось черной пустотой, неустойчивой, словно неоднородной массой. Локи видел, как где-то внутри нее сверкают молнии и валит коромыслом дым, как она извивается, подобно змее, расширяется и сужается в разные стороны, словно живой организм. Мальчик ощутил удушающий безотчетный ужас. Он боялся этой черноты больше всего на свете, но она притягивала его к себе, словно магнитом, так что ему буквально приходилось упираться ногами в землю силой. Крупный пот выступил на его бледном лице, сильная тошнота поднялась к самому его горлу. Локи мечтал закричать.
Он добрался до конца.
Надеюсь, никто из присутствующих был не против присниться мне в кошмаре?..
Я вздрагиваю, когда миледи внезапно начинает монолог. Какая-то фееричная смесь отчаяния, раскаяния и мольбы в ее голосе вызывали легкую усмешку. Однако, чем больше она говорила, тем тяжелее мне было сдерживаться. Усмешка переросла в хихиканье, а затем и в откровенный смех, который очень любили приписывать ведьмам в старых фильмах ужасов. Истеричный смех с оттенком желчи. Впрочем, он закончился так же внезапно, как и начался. Зацикливаться на одной эмоции долгое время не только безумно скучно, но еще и не действенно. К тому же, на меня никто не обратил внимания.
- Да-да, подруга, конечно, - закатываю глаза, даже не поворачиваясь в сторону говорящей. – А потом мы все споем и обнимемся!
Резко взмахнув руками, изображая мнимую готовность к обниманиям, я заглядываю в глаза незнакомки. И тут она обратилась прямо ко мне.
- Будто мы о разных людях говорим. Может, он и в прошлый раз был таким же милым ребенком. – я тыкаю пальцем в Локи, игнорируя вообще какие либо приличия. – О да, у каждого своя дорога, не спорю, - фыркая, я пожимаю плечами. – Только на самом-то деле все идут по своим жизненным лабиринтам в совершенном одиночестве. И не говори, что это для тебя новость, умоляю. О, нет, не надо мне говорить, что я ошибаюсь. Пффф…
Сделав неопределенный жест рукой, я поворачиваюсь к юному богу, однако тот уже вовсю пытался открыть невесть откуда взявшуюся дверь.
- Нет, ну и куда он собрался?
Аки рассерженная нянька маленького ребенка ворчу я. Правда, кому я это говорю совершенно не ясно, а оттого мне еще больше хочется схватить негодника за шкирку. Пробираясь сквозь развалины и молясь о том, чтобы не свернуть себе шею, к странной дверце я подбираюсь уже в тот момент, когда Локи успел скрыться внутри темного коридора. Я оборачиваюсь на подружку трикстера.
- Эй, пошли. Если он там себе сейчас сломает шею, мне некому будет высказать свою обвинительную речь. Не обвинять же мне надгробие в конце-концов.
С явным возмущением в голосе я смотрю на Селин, после чего, махнув рукой, вхожу в туннель. Не знаю, где уж хуже – тут, или снаружи, но идти мне приходится в полной темноте. Осторожно, медленно ступая по каменному полу, проводя рукой по холодной стене коридора. Это единственная моя опора и хоть какой-то ориентир в пространстве, потому что ничего не было ни видно, ни слышно, даже запахов не было. Вообще никаких чувств или ощущений. Кажется, что находишься в вакууме. Даже не так. Кажется, что ты и есть вакуум, что нет ни тебя, ни тела, ничего.
И тут я чуть не падаю с лестницы. Мысли мыслями, а ходить в темноте надо аккуратнее. Благо, я хватаюсь за поручень очень вовремя. Глаза должны уже были привыкнуть к темноте, но я все равно ничего не вижу. Приходится спускаться, полагаясь на интуицию. Казалось бы, что женщинам нет ничего проще, как довериться этому случайному явлению, только я вот лично не обладаю оным. Боюсь даже предположить, сколько занял спуск, но вот, наконец-то, я начинаю различать силуэты виновника торжества и… Так, а это кто? Какие-то люди, видимо, хорошо знающие Локи. Я прислоняюсь спиной к каменной стене, чувствую позвоночником все неровности и шероховатости, а холод неизвестной мне горной породы тут же проник под кожу, расползаясь тонкими нитями по всему организму.
Прослушав от начала до конца беседу людей с божком с невозмутимым видом, я рассматриваю свои ногти. Однако исход перебранки был таков, что никто, кроме, пожалуй, самого Локи, не ожидал. Я хочу отпрянуть еще дальше, да только стою вплотную к стене, так что моя попытка обернулась простым ударом головой.
- Joder! – хватаюсь за ушибленное место.
Мотнув головой, я замечаю, что произошло с телом некогда-девочки, а потом и вовсе началась какая-то ересь.
- А вообще-то они были правы, - сухо проворчав фразу, я встаю перед мальчишкой. – Не лги хотя бы сам себе. Это самая непростительная ошибка. Будешь честен с собой, и жить станет легче.
А потом и лгать другим перестаешь.
- Однако, если именно их ты считал своими друзьями… - я закусываю губу. – Мне жаль тебя.
В глазах блеснуло какое-то подобие сочувствия, но практически сразу исчезло. Мне захотелось обернуться и посмотреть, что находится за спиной. Тьма. Ничего нового, ничего пугающего. Только бесконечная тоска в скупе со скукой. Мне уже начало надоедать здесь. Сплюнув, я вновь перемещаюсь к стене, плюхаюсь на пол и подтягиваю одну ногу под себя. Не знаю, чем Локи так напугала эта тьма, я не чувствую ничего. Впрочем, его страхи меня пугать и не должны.
- Ну, теперь что? Прошлое твое было, настоящее, - я киваю в ту сторону, где были клоны-друзей-Локи, загибая пальцы, - тоже было. Осталось будущее. Это как три призрака Рождества. Слышал об этом, а? Они приходят к таким, как ты, чтобы открыть глаза. Правда, сочельник уже давно прошел.
Я ставлю подбородок на руки, бесстрастно разглядывая ребенка. Кажется, что говорить мне приходится со стеной. Или с упрямым бараном.
[audio]http://pleer.com/tracks/5199223tmu2[/audio]
Отредактировано Juliet Rea Bateman (2014-03-29 21:46:22)
Вступать в спор с девчонкой не хотелось. Селин казалось,что это ниже ее достоинства, да и Локи достаточно умен, чтобы понять – слова этой девочки ничего не значат, когда он сам точно знает, что делать. Поэтому, когда, абсолютно не дослушав юную незнакомку, мальчик рванул в каку-то дверь, Селин мягко улыбнулась, понимая, что возможно, этот этап битвы они выиграли. Но самая главная битва еще впереди.
Такое поведение девочке явно не понравилась, но она не могла просто стоять на месте и поэтому побежала за трикстером, попутно зазывая за собой эльфийку.
- Я не чувствую в ней зла. – вдруг подумала девушка, глядя на спину удаляющегося юного создания. – Что же ей такого сделал Локи, что именно она стоит в позиции обвинителя? Или это все происки того, кто устроил весь этот цирк?
Девушка шла вслед за девочкой, ступая по ступеням аккуратно, хоть и зрения временами ее подводило. Пару раз она сылашал резкие выдохи от незнакомки, означающие, что она только что не испустила дух прямо в чужом сне. Ужасная смерть, как ни крути, поэтому эльфийка и сама старалась разглядеть хоть что-нибудь, чтобы не рухнуть в непроглядную тьму. Стена, на которую она опиралась, была холодной и твердой на ощупь. Но в какой-то момент ее руку вдруг затянло что-то мерзкое и густое, словно плохо затвердевший клей. Селин пискнула и тут же вытащила руку. В тот же момент яркая вспышка воспоминания мелькнула в голове. Вот почему ей так знакома была эта игра, вот почему ей был знаком прием организации сна. Она поняла, чьих это рук дело. И если она была права, то у Локи действительно боьшие проблемы. У всех них большие проблемы. По спине скатывались капельки пота, а тело била крупная дрожь. Как Локи мог так спокойно здесь передвигаться? Впрочем, он как никто знал свои страхи, но для Селин это был нстоящий, леденящий душу, ужас.
Она усышала крики Локи, обращенные именно к ней, но голос его внезапно прервался. Внутри богини что-то оборвалось, и она рванула вперед, не разбирая ступенек и пару раз упав, но продолжая нестись в темноте. Когда она, наконец, увидела свет, обвинитель сидела на полу, лблокотившись на стенку. Локи стоял напотив пропасти, он дрожал и не мог сказать ни слова.
- Локи… - позвала тихо Селин, протягивая к нему руку, но мальчик не отозвался. Он продолжал смотреть вниз. – Локи! – уже громче, но эффект по-прежнему был нулевой. Тогда собрав всю свою ненависть к этим играм в кулак, богиня подошла к мальчику и, резко рванув ее за плечо, повернула к себе. Она схватила его за плечи и начала трясти, приводя в чувства. – Перестань! Хватит быть таким слабым. Посмотри на нее. - она указала рукой на девчоку, так беззаботно, сидящую на полу и показывающую свое безразличие к ситуации. – Тебе нравится доставлять ей удовольствие? Нравится выглядеть беспомощным? Если ты сейчас позволишь себе поддаться страху, он навсегда тебя поглотит. Я знаю, кто все это устроил. Знаю, кто любит такие громкие представления, делая из людей кукол для своего собственного развлечения. Демон страха – Найтмэр. – в этот момент из бездны послышались звуки, напоминающие крики ужаса, словно гимн, возвещающий о скором прибытии правителя. Найт умел нагнетать обтановку, ничего не скажешь. – Он пользуется твоей уязвимостью, твоим страхом перед прошлым, твоей главное слабостью. И если он возьмет вверх, то погибнет очень много людей. Он питается твоим страхом, локи и обращает его в смерть для всех. Если ты не соберешься, мы все погибнем.
Селин повернулась к девочке и серьезно, без злобы посмотрела на нее.
- Когда я увидела тебя, я подумала, что ты – враг. Что тебя надо одолеть, победить, уничтожить, если понадобиться. Прости, я оказалась неправа. Ты даже больший друг, чем все, кто окружает Локи. Ты стала тем, благодаря чему он сможет справиться с тьмой, благодаря чему станет сильнее. Тебе жалко его, потому что его рузья тебя не впечатлили. Что ж, теперь ты – одна из них. И я благодарна тебе за то, что ты находишься сейчас рядом с ним, помогая ему. Можешь отрицать. Это ничего не изменит.
Затем она снова повернулась к мальчику и опустилась на колени, чтобы заглянуть в его глаза. Одной рукой она держала его за плечо, но не так грубо как до этого, а вторая рука гладила его по щеке, стирая те слезы, что непроизвольно стекали из глаз юного бога. Селин улыбалась нежной улыбкой, несмотря на то, что ей это было чертовски тяжело сделать.
- Посмотри на себя. За 10 минут ты обратил своего обвинителя в своего друга, заставил меня дать обещания, которых я никогда не давала. Ты стал сильнее и ты сам это знаешь. Ты уникальный. – прошептала она проследнюю фразу. – И неужели тебя, непобедимого Бога Иллюзий, может напугать эта пропасть, которая на деле окажется не глубже, чем ямка в песке? Неужели тебя, великого Бога Лжи, сможет обмануть тот, кто устроил такое очевидное представление? Отдай дань его попыткам, Локи и поапладируй за труды. Сделай финал шоу фееричным, чтобы Он никогда его не забыл. Сделай то, что ты умеешь лучше всего. – она взяла его лицо в руки, внимательно глядя в его глаза. – Покажи, как хорошо наш Повелитель умеет шутить. – с этими словами она поцеловала юного трикстера в лоб.
А затем, поднявшись на ноги, она немного отошла в сторону от мальчка. Она не знала, смогла ли она ему помочь, смогла ли задеть его настолько, чтобы он забыл свой страх перед бездной, которая в самой Селин вызывала бушующий страх. Единственный, кто может с этим справиться это Локи. Все что могла сказать эльфийка, она сказала. Ошиблась ли она в своих убеждениях или оказалась права, она озвучила то, что думает. Если она не поможет ему сейчас, то не поможет уже никогда, а, следовательно, нарушит свое обещание.
Отредактировано Selene Velunddottir (2014-04-01 16:49:41)
Локи едва мог различать очертания Селин перед собой, он словно смотрел сквозь нее, а голос ее звучал словно издалека. В ушах до сих пор звучали обвинения и все нарастающий гул засасывающей черной бездны. Но вот теплые прикосновения скользят по его бледным щекам, утирая слезы, а на губах эльфийки неуверенно подрагивает ободряющая ласковая улыбка. Из глубин сознания, вслепую продираясь сквозь густой туман страха, до Локи пытается добраться голос его разума. Я дошел до конца. Я обнаружил источник. Я знаю, что происходит и кто мой враг. Я могу двигаться дальше.
– Покажи, как хорошо наш Повелитель умеет шутить.
И как и положено сну благородного юноши, он заканчивается с поцелуем прекрасной принцессы.
Локи продолжал смотреть в бездну, все еще ощущая пронзающий его нутро страх, но теперь на его лице можно было увидеть едва заметную хитрую усмешку. Очертания кошмара начинали расплываться, как мазки акварели под влажной кистью, и в следующий момент Локи обнаружил себя в собственной постели. В реальности до сих пор царила ночь, до рассвета оставалось не менее часа. Приятный желтоватый свет ламп заставил мальчика улыбнуться, тепло покоев постепенно приводило его в чувство. Просыпаясь после плохих снов, многие люди счастливы ухватиться за действительность, шепча: "Это всего лишь сон, только сон, ничего этого на самом деле не случилось..." Локи не мог позволить себе такой роскоши, не с паразитирующим демоном, обитающем в глубинах его разума, но и он испытывал радость, ощупывая пальцами одеяло и ощущая кожей его мягкую материю. Такую настоящую, простую. Неизменную. Безопасную.
Он все еще держал Селин за руку. Оглянувшись на эльфийку, он еще некоторое время молча смотрел на нее, а потом нерешительно улыбнулся, чуть сжимая ее ладонь.
- Спасибо, - сказал трикстер.
Он говорил искренне. Мальчик понимал, что без помощи Селин он, возможно, так никогда бы и не добрался до сути приключившейся с ним (и с его миром) беды. Возможно, не пережил бы атаки демона вовсе. Он осознавал, что эльфийка не обязана была этим заниматься, ведь какое это имело отношение к ритуалу с взрослением, но она помогла ему всё равно. Посему выражая свою благодарность, он был до хрупкости честен, безоружен в своем бескорыстном добром порыве. Нечто, так плохо удававшееся его прежней ипостаси.
Когда юный бог остался один, за окном занималась заря. Робкие солнечные лучи проникали через зазоры между тяжелыми гардинами и медленно ползли по полу комнаты, влача за собой свет нового дня. Икол восседал на спинке кресла и не переставая чистил перья, выдавая свое нетерпение, однако Локи не торопился делиться с ним своими открытиями. Поначалу он расхаживал по комнате со смартфоном в руке, бездумно прокручивая ленту своего инстаграма и проверяя обновления в других социальных сетях. Затем, поспешно засунув драгоценный телефон во внутренний карман своего кафтана, трикстеренок бросился прочь из своих покоев. Всполошившись, птица вспорхнула со своего места и бросилась за ним, и лишь эхо шагов и шелест крыльев слышались в коридорах дворца, едва ли тревожа сонных стражей на постах. Мальчик ворвался в полутемную библиотеку, зажег все лампы и кинулся что-то лихорадочно искать. Он носился туда-сюда между полками, периодически останавливаясь, чтобы поводить тонкими ловкими пальчиками по корешкам книг, пока его внимательные серые глаза что-то выискивали в названиях массивных томов. После получаса метаний Локи вытащил грузный синий фолиант в обложке из потрепавшегося бархата. Огромная книга шумно плюхнулась на один из столов, и мальчик немедленно принялся за изучение содержания. Икол вспорхнул на плечо мальчика и с вежливым интересом наблюдал за его поисками.
- Ага-а-а! - воодушевленно воскликнул трикстеренок, наткнувшись на искомое заглавие.
Он открыл книгу на нужной странице, где красивым витым шрифтом было написано: "Путешествия в сновидения иных существ". Икол издал звук, похожий на удовлетворенный смешок.
- Тс! - шикнул на птицу трикстеренок, - не гаркай у меня под ухом, мистер Сорока. Я расскажу позже, что узнал сегодня во сне.
- Как повелите, Господин, - отозвался Икол и переместился на одну из массивных люстр. Весь следующий день он проведет рядом с юным богом, что читал и готовился познать отнюдь не самую простую магию, так легко доступную ему в прошлом, о котором он не помнил.
ЗАКРЫТО
Вы здесь » Loki's Army » Архив эпизодов » 11.01.2017 (ночь) The Fear Itself (Х)
Дизайн выполнен клевер.
